Катя сидела на диване, смотрела репортаж о террористическом акте и записывала его на видеомагнитофон. Убитые лежали тихо. У некоторых раненых были оторваны или поломаны конечности, из мест переломов торчали обломки костей, из ран текла кровь, многие были обожжены. Они стонали, и казались интереснее, чем тихие мёртвые, тем более что многие из них умрут, но не сразу — они ещё помучаются, а другие выживут, но останутся инвалидами, и их страдания продлятся. Кроме террористических актов и катастроф, Катя записывала документальные фильмы о маньяках. Такие фильмы она ценила намного выше, чем любые голливудские боевики.

Раздался звонок; Катя накинула халат на голое тело, открыла дверь. На пороге стояла подружка по кличке Падаль, которой Катя недавно посвятила стихи.

— Раздевайся и проходи! — сказала Катя.

Сняв обувь, джинсы, футболку и трусики, Падаль вошла в квартиру Кати, прошла по грязному полу на кухню.

— Катя, ну что, поедем?

— Поняла, какие там правила?

— Да, конечно! Сгущёнка не едет?

— Нет, занят он. Падаль, видишь, какой пол грязный?

— Ой, Катя, я же этого не люблю!

— А ещё ехать собираешься…

— Ладно, сделаю, — согласилась Падаль.

Катя вытащила тазик; налив в него воду, Падаль начала лизать пол, периодически прополаскивая рот.

— Водички на пол налей, и слизывай, схлёбывай, глотай — быстрее будет!

— Ладно, — поморщилась Падаль, и принялась выполнять предписание.

Когда пол был вылизан, Катя взяла плётку и произвела назначенные удары; Падаль терпела.

— Плоскомордая тоже хочет ехать, — сказала Падаль, стоя на коленях.

— Пусть едет.

— У неё нет денег, она подработать хочет.

— Тогда это меня не касается. Езжайте одни! Мне, в общем-то, расхотелось.

— Как Вам будет угодно, Госпожа.

— Ну, уёбище, открывай рот!

Плюнув в рот Падали, Катя сунула ей в зубы десять баксов. Падаль доползла на коленях до своей сумки, взяла кошелёк, убрала в него деньги.

— Спасибо, Госпожа! — не вставая с колен, поблагодарила Падаль.

— Пошла вон, ...!

Падаль доползла до своей одежды, вытерлась ею, выползла в коридор голой; аккуратно закрыв дверь, встала, оделась и отправилась домой.

Падаль поднялась по заплёванной и тёмной лестнице на четвёртый этаж, открыла дверь, вошла в квартиру, разделась, прошла в ванну. Пока не пришли соседи, помылась, прополоскала рот. Настроение было мерзким.

Падаль была толстой, и имела противную кожу, почти полностью покрытую прыщами. Однажды, когда вся её голова была усеяна прыщами, Падаль постриглась наголо и обмазала голову зелёнкой, за что получила кличку «Зелёная». А «Падалью» её прозвала Катя за то, что она, живя в коммуналке, ссорилась с соседями, которые подбрасывали ей в кастрюлю какую-нибудь «падаль» из помойного ведра, о чём Падаль сама и рассказала.

Чтобы отбить желание подбрасывать в кастрюлю объедки, Падаль умышленно взяла мусорное ведро и стала жрать из него на глазах у соседей. Это немного помогло — кидать объедки в кастрюлю перестали, но стали подливать мочу и подкладывать говно. Соседи ненавидели эту девушку, и всеми силами пытались выжить её из дома, например, не давая спать, но Падали некуда было уехать. Недавно, сговорившись, соседи подкинули ей вещи и деньги, обвинили в воровстве и поставили условие, что если она за неделю не съедет с квартиры, они её посадят в тюрьму.

Помывшись, Падаль взяла своё полотенце, и заметила, что соседи успели вымыть им пол, но она вытерлась, надела свой тухлый халат и обоссанные соседями сандалии, и отправилась в свою комнату. Войдя в неё, почуяла страшное зловонье — соседи вылили на её постель воду, в которой неделю стояли цветы. Падаль увидела надпись на зеркале губной помадой «УБИРАЙСЯ, ...!». Падаль сняла простыни и матрас, но кровать и под ними была промочена вонючей жижей.

Однажды она попыталась пожаловаться в милицию, когда ей на постель наложили кучу говна, но все соседи заявили, что это сделала она сама, что она — чокнутая, что она гадит в коридоре, и её саму чуть было не упекли в психушку. Когда же она вернулась в квартиру, её сильно избили, приговаривая «знай, с кем связываешься!». После избиения Падаль оттащили за ноги в чулан, где она лежала и харкала кровью.

Падаль достала чемодан, сложила в него все свои скудные пожитки, позвонила Плоскомордой и назвала время встречи на вокзале.

Плоскомордую так прозвали за азиатскую внешность, а «Раскоряченной» — за кривые ноги, и «Горбылём» — за сильную сутулость. Плоскомордая имела несладкую жизнь, и тоже зарабатывала, давая Кате себя истязать и унижать; она питалась на помойке и одевалась в найденную там одежду. Денег всё равно не хватало, и Плоскомордая, заработав у Кати десять долларов, решила отправиться с Падалью в один посёлок, где, как говорила Катя, можно получить жильё и заработок; это была «община».

----

Продолжение и другие мои тексты - Здесь