Из русской старины.
(По мотивам произведений Салтыкова-Щедрина)
Господин Загряжский Дмитрий Павлович – блестящий офицер русской армии, владелец пяти тысяч душ и любимец женщин пребывал в полной панике и отчаянии. Шел 1812 год – война с Наполеоном. Он же позорно бежал с поля боя и бросил свой отряд, погибший под пулями неприятеля. Да, он был трус, но жить и наслаждаться всеми благами ему хотелось. Дезертировав из армии, он приехал в свое поместье под Москвой, думая переждать грозу, но тут он узнал, что про него отнюдь не забыли, и скоро его ждет военный трибунал. В ужасе бродил Дмитрий Павлович по своим роскошным хоромам, но выхода не видел. В это время зашуршали юбки, и в комнату вплыла супруга Загряжского Анна. Ей не исполнилось еще и двадцати, она была прекрасна, но ее муж, насладившись ее прелестями, уже давно веселился в объятьях других дам. Грациозно подойдя к супругу, Анна сделала реверанс и ласково спросила:
- Неужели все так печально, мой добрый господин? И никакого выхода из положения нет?
- Боюсь я погиб, - раздраженно прокричал Загряжский, пренебрежительно бросив взгляд на жену, - меня расстреляют и честь моя уничтожена, а я хочу жить в довольстве, но поместья мои конфискуют. Впрочем, как твой – то женский умишко может мне помочь?
- А мне кажется, что я нашла выход, - нежно улыбнувшись, прощебетала Анна, - ты и жизнь сохранишь, и честь, и богатство.
Дмитрий Павлович вскочил и уставился на нее, но огоньки надежды загорелись в его глазах. Жена посмотрела на него лучистыми глазами и произнесла:
- Все очень просто. У нас в одной из изб умирает раненный солдат – твой крепостной. Ему жить от силы день. Скажем всем, что это вы доблестно пали в бою и похороним его вместо вас, мой господин. Честь боевого офицера будет восстановлена, и жизнь сохранится. Будем спокойно жить в нашей усадьбе, и никто ничего не узнает.
Анна заботливо взяла за руку опешившего Дмитрия Павловича и певуче проворковала:
- Только надо срочно ехать оформлять купчую на все твое имущество. Перепишешь его на меня, а то могут и конфисковать.
Дмитрий Павлович оправился от первого потрясения, и вдруг понял, что план его супруги – это и есть - единственное правильное решение для выхода из безвыходного положения, в котором он очутился. Благодарно поцеловав жене руку, он отправился на сборы и на следующий день переписал на Анну все свое состояние.
Раненный дворовой холоп Афанасий скончался в тот же день, и были наспех организованы похороны. В это время приехали офицеры для ареста Дмитрия Павловича, но застали лишь безутешную прекрасную вдову, рыдающую над гробом мужа. Убедившись, что мнимый дезертир погиб как герой, они выразили свои соболезнования и отбыли восвояси. Дмитрий Павлович в это смутное время прятался в сарае и радовался, что гроза прошла мимо. Солдаты уехали вечером, и ночь он решил провести на сеновале, для пущей безопасности.
Проснулся Загряжский от звука отворившихся дверей сарая, куда вошли два дюжих мужика и управляющий. По его знаку холопы схватили Дмитрия Павловича и стали рвать с него одежду. Вырваться из медвежьих объятий Загряжский не мог. Управляющий улыбнулся и бросил ему под ноги какие-то лохмотья:
- Барыня велела тебе одеть эти тряпки, - сухо отчеканил он, - и живей, наша госпожа посылает тебя на барщину.
- Да, что ты не знаешь, кто я такой! Холоп! – вскричал разъяренный Дмитрий Павлович.
- Ты сам - холоп Афонька, и являешься полной собственностью нашей матушки барыни Анны Михайловны, - для пущей убедительности управляющий врезал бывшему барину в живот, да так, что у того помертвело в глазах.
- Отведите меня к ней, - прохрипел Загряжский.
- Ну, что ж, изволь, - управляющий скривился в усмешке, - мужики, а ну, потащили его.
Дмитрию Павловичу закрутили назад руки и поволокли в усадьбу. Анна в шелковом траурном платье и черной вуали сидела в кресле и читала роман, а две горничные девки обмахивали ее опахалами из страусиных перьев. Она подняла вверх грустные заплаканные глаза, когда ввели ее упирающегося супруга. Управляющий склонился в нижайшем поклоне и произнес:
- Милостивая барыня, холоп Афонька бунтует, не хочет работать на барщине, совсем обленился.
Анна нахмурилась. В ее голосе прозвучали строгие нотки:
- Лентяев я велю пороть на конюшне до тех пор, пока они не одумаются. Много воли позволяешь, холоп?
- Анечка, это же я – твой муж, - вскричал пораженный Загряжский, - неужели ты меня не узнаешь.
- Кажется этот холоп не в себе, совершенно не уважает горе вдовы, - Анна повернулась к управляющему, - заприте его в холодную, а вечером я верну ему разум.
Мужики потащили несчастного в специальную комнату, где наказанные крепостные приходили в себя после порки. Там с него сорвали всю одежду и заковали в цепи. Дмитрий Павлович быстро затрясся от холода на гранитном полу. Мысли его были в смятении, он ровным счетом ничего не понимал. Происшедшее с ним казалось мифической сказкой.
Однако вскоре ситуация прояснилась. Вдалеке зацокали каблучки, и дверь холодной отворилась. Госпожа Анна Загряжская стояла на пороге. На нежном лице ее сияла победная улыбка. Первым делом она подошла и заботливо проверила, как крепко кандалы сжимают запястья ее супруга.
- Ну, что, дорогой, - защебетал ее нежный женский голосок, - привыкай к своему новому положению.
- Что за дерзкие шутки, Анна, - возмущенно завопил Загряжский, - немедленно объяснись и освободи меня.
В ответ щеку Дмитрия Павловича обожгла хлесткая пощечина.
- Ты, мой милый, попал в переплет, - как ни в чем не бывало, продолжила ворковать Анна, - для общества ты покойный герой войны, а по бумагам – мой холоп Афонька, и, знаешь, мне нравится такое положение вещей. Я последний раз разговариваю с тобой как с мужем. С этого момента я – твоя барыня Анна, а ты – жалкий смерд, которого я могу продать, обменять на красивую болонку или запороть на конюшне по собственной прихоти. Поэтому я тебе даю на сегодня время – привыкнуть к своему новому положению, а завтра плуг в руки и на барщину, пахать земли своей госпожи.
С этими словами барыня улыбнулась и, приподняв подол платья, покинула своего нового крепостного.
Загряжский был в смятении. Он понял, что выхода у него нет никакого. Он был подло обманут коварной женой, и бесповоротно угодил к ней в рабство. Появись он в обществе, его ждет военный трибунал и расстрел, поэтому ему придется влачить жалкое существование бесправного крепостного у своей жены – помещицы, которая к тому же по бумагам вдова и легко может выйти замуж. Дмитрий Павлович, правда, лелеял мысль о том, что барыня не станет его тиранить, но, вспомнив о своих изменах, задрожал как осиновый лист. На следующее утро с него сняли цепи, обрядили в мешковину, определили место жилья в сарае на соломе и повели на барщину. Там холопа Афанасия приковали к плугу и заставили бороздить поле. Иногда подходил управляющий и грязно бранился, видя, что поначалу работа идет очень медленно. Затем новый крепостной освоился, но под вечер пот лил с него градом, и ноги валились от усталости. Управляющий остался недоволен его работой, но Афанасия уже было все равно. Уставший он повалился на солому и приготовился уснуть, однако дверь сарая открылась и вошла молоденькая горничная.
- Афонька, - прохихикала жеманная девица, - бегом на конюшню, барыня там ждет.
Холоп вошел на территорию конюшни и увидел, что посередине стоит дубовая лавка для телесных наказаний, возле нее два конюха с веревками, а барыня, одетая в торжественное красное платье, выбирает розги из кадки с рассолом. Обернувшись к крепостному, Анна напустила на себя суровый вид.
- Афонька, управляющий пожаловался, что ты отлынивал от работы, - строго произнесла помещица, -
как ты посмел лениться, но ничего, розги высекут из тебя всю лень.
Измученный раб повалился в ноги барыне.
Умоляю, простите, я больше не буду, - захныкал он, как маленький ребенок, - добрая госпожа, помилуйте!
- А я и не сомневаюсь, что ты больше не будешь, - торжествующе промолвила Анна, - после порки все послушные и работящие. На лавку его.
Конюхи подхватили Афоньку и мигом привязали его к лавке. Холоп не мог и пошевелиться, когда с него рывком сорвали исподнее.
Анна взяла в руки розги. Она решила лично запороть бездельника. Раздался пронзительный свист прутьев, и началось беспощадное полосование беспомощного крепостного. Барыня секла быстро и во всю силу. Она вкладывала в удары всю ненависть, тайно накопившуюся к лежащему перед ней человеку, ставшему ее личной собственностью. Афонька быстро покрывался лиловыми рубцами, от вида которых Анна хищно улыбалась и стегала по ним еще сильнее. Холоп истошно орал, просил его простить, но скорее можно было разжалобить каменную статую, чем его женственную владелицу. Барыня дважды засекала несчастного до потери сознания, приказывала обливать ледяной водой и продолжала свирепую порку. Наконец, почувствовав полное изнеможение, госпожа выронила розги, велела отвязать Афоньку. Бедолага был выпорот до полусмерти. В глазах у него темнели круги, и когда конюхи швырнули Афанасия на колени перед Анной, чтобы он благодарил милосердную барыню за справедливое наказание, то, поцеловав ей ручку, он впал в забытье.
Продолжение следует. ladyannina@mail.ru
